Наверное, это действительно высшее покамест достижение Балабанова. Во всяком случае, один трехминутный план с самолетом, который доставляет в Ленинск мертвых десантников (тот самый груз 200) и забирает в Афганистан роту свежих, — с лихвой заменяет «Девятую роту», обнажая всю ее глянцевую фальшь. А другой, тоже примерно трехминутный проезд мента на мотоцикле с прикованной жертвой в коляске через позднесоветский индустриальный пейзаж с козловыми кранами, дымными трубами, мостами, трубопроводами, ангарами — под песню Юрия Лозы «Мой маленький плот», — точно так же заменит всю «Маленькую Веру». При том, что «Рота» — фильм плохой, а «Вера» — хороший. Но «Груз» — фильм выдающийся: возможно, главное кино года. Если бы у наших хватило смелости, а у французов — смирения, никто лучше Балабанова не представил бы Россию в Каннах. Скажу больше: один кадр, в котором на кровати гниет в парадной форме мертвый десантник, поперек кровати лежит голый застреленный маньяком Баширов, в углу комнаты околевает настигнутый мстительницей маньяк, а между ними на полу рыдает в одних носках его голая жертва, невеста десантника, а в комнате кружат и жужжат бесчисленные мухи, а в кухне перед телевизором пьет и улыбается безумная мать маньяка, а по телевизору поют «Песняры» — разумеется, «Вологду-гду», — этот кадр служит абсолютной квинтэссенцией русской реальности начала восьмидесятых и вмещает в себя такое количество смыслов, что критика наша наконец-то наинтерпретируется, если не разучилась окончательно.
Это Дмитрий Быков, если кто еще не догадался, про "груз 200". Без комментариев.