Не так все с той жабой было. Точнее, так, но только это же самое начало, к тому же сильно измененное.
Действительно, она свалилась в молоко, которое незадачливая доярка оставила в ведре и не накрыла марлей. И почти было утонула, да потом вспомнила, что она водоплавающая. И решила поплавать. Поплавать, а не побарахтаться, как потом рассказали злопыхатели! Стала плавать и нырять, порадовалась благотворному влиянию молочных ванн на кожу, увидела различие в плотности молока и сметаны, собравшейся в верхней части ведра, провела пару экспериментов...
Одним из опытов было вибрационное воздействие на границу раздела сред с целью выяснить условия смешения и расслоения жидкостей. Да, в результате образовался первичный кусок масла. Потом жаба продолжала ставить опыты уже с маслом и наковыряла себе грамм так 300... К сожалению, время было позднее и наша неутомимая исследовательница залезла на масло, посожалела о том, что уже не может вернуть в первозданное состояние жидкости и решила вернуться к работе при дневном освещении.
Однако утром ведро унесли, а жабу чуть не раздавили колесом отъезжающего молоковоза. Огорченная жаба вернулась к соплеменникам и поделилась своей обидой. Никаких условий, говорит, для настоящего ученого! Уйду отсюда в другое болото! И пошла гордо. И так это было красиво, что несколько ее друзей сказали, глядя во след — а ведь она права! Условий-то никаких! Пойдем и мы с ней, а по пути будем обсуждать эксперименты и записывать в лабораторный журнал.
Так и пошли они, утром и вечером продвигаются к другому болоту, ночами обсуждают поставленные и будущие опыты, пишут в журналы, а в обед у них сиеста. Потом утомились писать, нашли самого молодого жаба, поручили ему вести протоколы совещаний. После такого нововведения обсуждения стали жарче, поскольку ничто уже не отвлекало от собственно думания и говорения. Слова оппонента покидали его рот еще до того, как заканчивал говорить другой, стали они перебивать друг друга по самым мелким поводам, а пуще всего спорили о регламенте.
И когда выдалась одна неделя, на которой только и было споров о всяких протокольных тонкостях, а о науке разговоров не было вовсе, та первая жаба решила для себя, что пора с этим заканчивать. И той же ночью тихо свалила в никому не известное болотце. А оставшиеся утром долго взирали друг на друга, о чем-то спорили, ругались, листали протоколы обсуждений и кидали друг в друга старыми цитатами. К вечеру же они внезапно осознали, что все исследовательские идеи толкала старая жаба, которая единственная побывала в молочной купели и сбила свой кусок масла, а прочие же сообщники лишь пытались те идеи оспорить или присвоить, слегка видоизменив. Также поняли они, что не в состоянии они сейчас породить новые идеи, отличные от идей старой жабы, но и нет у них возможности грамотно обработать даже то, что уже записано.
В бесплодных метаниях провели путешественники еще одну неделю или две, кто теперь уже знает? И надо же такому случиться, что дошли они до некоего болота, в котором жили свои жабы. Оседлые жабы приняли путешественников с интересом, накормили-напоили, но и вопросов задали премного. Что заставило вас свершить сей нечеловеческий хадж, о жабы? — спросили они. И стали путешественники рассказывать, перебивая друг друга, о Великой Жабе, достигшей просветления путем падения в молочную купель и чудесного спасения оттуда, а также много всякого иного, что доступно было им по разумению и записано было молодым жабом в протоколы.
И увидели прочие жабы в таком способе возможность для себя возвыситься духовно, и стали искать в округе ведра с молоком. За неимением же оных прыгали они и в обычные ведра, а после барахтались там. Со временем практику замены молока доступной водой узаконили и даже написали поправки к протоколу. Прошедшие такую процедуру говорили о неземной благодати, снизошедшей на них и многозначительно цокали языками, а непрошедшие завистливо поглядывали на ведра и приносили путешественникам дары с тем, чтобы самим поскорее окунуться в желанное ведро.
Путешественники же выступали распорядителями и огранизаторами, дарополучателями и протоколов толкователями. Говорили они, что купель не главное, главное в протоколах записано, потому ходить следует на беседы с ними регулярно и внимать мудрости протокольной для лучшего просветления. Правда, тут неувязочка вышла, после объявленного стали жабы ломиться на беседы нескончаемым потоком, потому путешественники ввели регламент посещений, групповые чтения и вообще всячески упорядочили процесс, благо опыт у них был наработан в этом вопросе. Для лучшего понимания переработали протоколы, сделали свод протокольных мудростей простым и понятным языком, а также сделали адаптированные переводы для соседних болот и много чего еще.
Со временем уже ни один головастик не доживал до второй недели без того, чтобы его не окунули в ведро, а как только начинал понимать речь, так сразу ходил на чтения протоколов. Так и живут с тех пор.
А масло зачем, спросите вы? Да кто же его знает, кому теперь нужно то масло вместе с той наукой.
PS: С Буратиной тоже немного того, если кто не догадался ...
Запись опубликована Large Hadron Collider (LHC).Вы можете оставить комментарии здесь или тут
